Эмиграция — это Расставание. Расставание с городом, в котором ты училась и влюблялась. Расставание с друзьями. Расставание с родными и близкими. (С мамой, единственным человеком, который приготовит тебе завтрак и погладит ласково по голове: «Вставай, доченька!»). Расставание с родным языком, звучащим на каждом шагу и потому незаметным. Расставание с Родиной, где в любой ее точке ты все равно ощущала себя «дома» и которая теперь — за тысячи верст… Эмиграция — это добровольное расставание с нажитым и прожитым, где навсегда осталась часть твоей жизни. — Почему ты уехала с Украины? — спросила я …
Прилетело мне на днях в почтовый ящик письмо из Норвегии, где такая же, как я «невозвращенка» процитировала недоуменно Арбатову: «Эмиграция — это собственные похороны». Мне тут же почему-то ответно пропелось голосом Пугачевой: «Расставанье — маленькая смерть».
Обе фразы — броски, просты, обобщенны и чрезвычайно понятны для большинства «не» за рубежом и «не» в разлуке. В общем-то, даже не банальны.
Собственные похороны… М-да. Громко сказано, красиво, безжалостно, с размахом и жирной точкой в конце. А мне хотелось бы переиначить: Эмиграция — это Расставание. Расставание с городом, в котором ты училась и влюблялась. Расставание с друзьями. Расставание с родными и близкими. (С мамой, единственным человеком, который приготовит тебе завтрак и погладит ласково по голове: «Вставай, доченька!»). Расставание с родным языком, звучащим на каждом шагу и потому незаметным. Расставание с Родиной, где в любой ее точке ты все равно ощущала себя «дома» и которая теперь — за тысячи верст…
Эмиграция — это добровольное расставание с нажитым и прожитым, где навсегда осталась часть твоей жизни.
— Почему ты уехала с Украины? — спросила я Лену в студенческой столовой, в долгом перерыве между письменным госэкзаменом на знание языка и собеседованием.
— А что мне там светило? Я с западной части, полукровка. По-украински — ни слова. Если только в Киев перебираться, где работы побольше! Вот, решили семьей отправить меня доучиться в Европу, чтобы после окончания универа попробовать остаться. Или замуж выйти, или так, обустроиться.
— А как же вы деньги нашли на учебу? Родители богатые?
— Господь с тобой! Это — смотря где и как учиться. Да, «Мастер» — дорого стоит, а вот обычный университет в Германии — почти ничего! Государство платит, надо только язык знать в совершенстве и чтобы на жилье с едой деньги были. Так мне родители прямо так и сказали: «Мы лучше тут еще годик-два понищенствуем, чтобы потом ты нам оттуда помогала в старости». Я поступила сначала в Германии, потом перевелась сюда, по соседству. Вечерами подрабатывала уборкой, где-то двести-триста евро в месяц выходит. Хватает!
— Но студенческая виза-то кончилась? Как же ты умудрилась остаться?
— Как-как? Как все! Познакомилась тут с одним. Турок, но с постоянным видом на жительство. Преподает в колледже. Хороший такой! Мы уже ездили с семьей знакомиться.
— Любишь или так?…
— Люблю, — говорит Лена и сладко улыбается. — Вон он идет, лапочка моя турецкая…
Неожиданно высокий, симпатичный мужчина очень интеллигентного вида подходит к нам, целует Лену в макушку и пожимает мне руку: «Добрий дьень!» «Бывают же такие… турки!» — думаю я неэтично…
Другая моя знакомая уехала в Штаты, где первые два года скиталась и мучалась страшно, присылая мне кричащие е-мэйлы, но возвращаться не собиралась. «Это мне сейчас тут плохо, потому что работы хорошей нет и язык еще так себе — писала мне она — но через годик-другой все будет получше! Знаешь, тут так хорошо на самом деле! И перспективы у меня есть! Ну что я буду делать в своем Нижнем с дипломом пединститута? В школе за копейки, как мама всю жизнь? А тут я сейчас на курсах веб-дизайна (кто бы мог подумать!), уже заказы стали появляться!»
Теперь она (вместе с появившимся бой-фрэндом) неплохо зарабатывает и собирается забрать маму, как только решится вопрос с покупкой дома.
Со мной судьба тоже распорядилась странно. Всегда была патриотом и русофилом, принципиально кричала на каждом углу: «эмиграция — это предательство!» А теперь вот задумываюсь: «Предательство по отношению к кому?»
К собственной семье? Мои родители несказанно счастливы, что дочь наконец-то «пристроена» после тяжелого развода, а внук — после многолетней безотцовщины. У меня хорошая семья и заботливый муж, который стал папой моему славному мальчику и опорой тестю и теще. (Ну, не получалось на Родине почему-то! Зато здесь — вышло!) Мы к моим родителям ездим летом, они к нам — на Рождество с Новым Годом.
Предательство по отношению к друзьям? Вряд ли. Если раньше собирались на маленькой кухне с не выводящимися никакими дихлофосами тараканами, бутылкой водки и вареной картошкой, то теперь — в моем «новом» доме, в невероятно красивой европейской стране, куда они приезжают с большим удовольствием, чтобы также поболтать по душам под пиво с креветками. Да, реже! (Ну, так когда тебе за тридцать — так и в России всё бывает реже…)
Предательство по отношению к языку и культуре? В моем доме звучит русская речь, муж очень трогательно говорит нам «мои мурзилки» и свободно общается по телефону с Россией. Купив спутниковую тарелку — появились русские телеканалы. Интернет — так вообще вещь незаменимая: и радио тебе, и МР3, и женские сайты, и письма, конечно… Русские книги, правда, большей частью в переводах. Русские иконы на стенах. И даже тазик с оливье под Новый год!
Предательство по отношению к… Родине? Да нет, скорее это мы избавили ее от нескольких голодных ртов…
Конечно, я утрирую и упрощаю, ведь дело далеко не только в финансовом благополучии, хотя оно немаловажно для любого нормального человека. Дело в моральной удовлетворенности и обычном женском счастье, которые многие из нас, «невозвращенок» нашли здесь.
Для многих чужбина стала второй родиной, причем, любимой. Путь же к такому завоеванному счастью — тяжел и труден. Не надо думать, что, ступив на иноземный берег, всё у вас сразу будет! Не будет. Сначала не будет ни-че-го. Но если очень захотеть и не сдаваться — со временем все получится.
Я — эмигрантка, хоть и не сменила свой русский паспорт, и не планирую «отречься» от гражданства, если позволят местные законы. Я могу — остаться. Могу — вернуться. Я — Русская, живущая на данный момент в той стране, которую я для себя выбрала сама.
