Командир роты с позывным Макс рассказал корреспонденту "РГ" о штурме позиций ВСУ у железной дороги под Авдеевкой. Из-за особенностей местности (железнодорожная насыпь и посадки — не проехать) здесь нельзя было использовать бронетехнику для прикрытия пехоты и приходилось действовать небольшими штурмовыми группами.
— Мы были первой такой группой. Удалось приблизиться к вражеским позициям и перескочить через железку, завязался стрелковый бой. Мы с противником видели друг друга: бой шел на дистанции 20-70 метров. От посадки там остались только обгорелые и изломанные стволы деревьев, между которыми мелькали силуэты. По этим силуэтам и работали, — говорит Макс.
Штурмовой группе удалось не только выполнить поставленную задачу — выбить противника из передовых окопов, но и перевыполнили ее: бойцы продвинулись дальше до расположенных за окопами блиндажей.
— Если видели блиндаж — кидали туда гранату или стреляли из подствольника, — вспоминает Макс. — Но когда противник отступил с позиций, на нас посыпалось все, что было у ВСУ: мины, кассеты, дроны, выкатился и начал стричь над головами посадку "Бредли". У меня за спиной разорвалась мина — тихая, НАТОвская. Броник выдержал только благодаря дополнительной защите: помимо стандартных плит, он был обвешан кевларом. А вот руку мне перебило. В общем, на позиции, с которых ушли ВСУ, зашла группа, следующая за нами, а нам пришлось откатиться: из восьми человек нашей штурмовой группы двое оказались "двухсотыми", к сожалению, двух ребят мы потеряли, и шестеро — "трехсотыми". Я забрал с собой двух раненых бойцов. К пункту эвакуации пришлось идти по полю четыре километра днем и под украинскими дронами, — рассказывает Макс.
Трижды его атаковали вражеские беспилотники. Максу удавалось вовремя заметить опасность, это помогла выжить самому и спасти других раненых.
